Невероятно. Миколаш действительно очнулся. И это вовсе не сон. Вот он: стоит, смотрит и, возможно, будь у него предостаточно сил, попытался бы напасть, но увы и ах, слабость после столь длительного сна нещадно давала ему о себе знать. Впрочем даже в таком ослабленном состоянии юнец оставался весьма привлекателен для Райна. Он был как маленькая насупившаяся птичка – белая крачка, не иначе, которую хотелось схватить и, невзирая на все еë возмущения, поцеловать в острый клюв.

И вот он перед ним, с разметавшимся по полу крыльями, изломано и безжизненно лежащими рядом с телом, будто упавшая с неба и разбившаяся о скалы крачка, с раскрасневшимся лицом, дрожит, смотрит не на Райна, а сквозь него. Сказанное не просто ранило, оно будто выдернуло хребет, заставив что-то внутри сломаться – то, что он говорит… это ведь действительно могло случится. От этого почернели перья? Слёзы беспомощности наворачиваются на глаза. Всё это кажется ему неправильным, недопустимым, тем, что не должно происходить с ним. Это не может случиться с ним – просто не может. Только не с ним! Он же…

Дрожащий, с растрёпанными волосами и заплаканными глазами, он совершенно не похож на того инквизитора, что минутами ранее стоял перед вильварином и требовал вернуть то, что ему дорого, нет, от того юноши не осталось и следа, перед ним испуганный и дрожащий от страха мальчишка, давящийся своей болью, не способный ни защититься, ни прервать пытку – и сейчас с обнажёнными эмоциями, такой слабый и искренний, он точь-в-точь как его младший брат, буквально одно лицо. Дорожки слёз скатываются по щекам, с одной стороны прозрачная капля смешивается с кровавыми следами, образуя алые разводы на скуле. Разве таким хочет видеть его Элевар?

- А может, - не унимается вильварин, видимо, ему мало, и он хочет совсем доломать бывшего инквизитора, его пальцы прикасаются к колену фетхерна, и Миколашу кажется, будто его бьёт разряд электричества, но он и не пытается более отпрянуть, воспротивиться, – мне сделать это с тобой прямо здесь и сейчас, когда ты в сознании, м? Как думаешь?

Райн. Существо, сломавшее его. Он выдернул его из привычной среды и в угоду своим извращённым вкусам посадил в золотую клетку - Мик пытался демонизировать воспоминания о вильварине, представить его монстром, убивающим без разбора слабых и невинных – он ведь может быть монстром, но сознание упорно рисовало ему другие картины: тёплая улыбка, мягкий смех, алые глаза – мужчина смотрит на него с нежностью, и Мику сложно поверить, что перед ним убийца. Он должен ненавидеть этого вильварина, желать ему смерти, а вместо этого он позволяет ему опустить свои узкие ладони на свои плечи, слегка сжать их, и вот-вот острые зубы вопьются в шею – с левой стороны, - погружаясь глубоко в кожу – вспышка боли слабее и слабее – признание вильварина, которое фетхерн принимает и не противится.
- И я тебя.
Миколаш прикрыл глаза, чувствуя лёгкую боль в области шеи – тонкие пальцы прижимаются к коже – что за странное чувство? Тоска?